Ленский Василий Мутанты

Василий Ленский

"Мутанты"

Г Л А В А 1

Щупальца мутантов

1.2. Виды мутантов

За дверью в летней жаре сгустилась затаённая осторожность. Мы угрожающе звонили в квартиру. Настал момент решительных действий. Там притаился преступник. Никто не знал, что делать, если дверь откроется. Но нужно было дать бой сволочам, истязающим мирных жителей летучими ядами и сверхвысокочастотным излучением. Лично меня скандал устраивал. Если состоится суд и даже подсудимым окажусь я, то это превратится в съезд всех тех, кто оказался жертвой беззакония и "научных" экспериментов на людях. Свидетелей и материалов накопилось много. Подготовлены были корреспонденты и съёмочные группы. Сейчас не хватало подкрепления и тех, кто имел право вскрыть квартиру, так как многоэтажная "башня" принадлежала жилищно-строительному кооперативу. Не хватало членов правления кооператива.
Татьяна Шашута пошла звонить по телефону. Это у неё в квартире 45 были зафиксированы приборами регулярные поступления летучих ядов и сверхвысокочастотного излучения из квартиры 51, находящейся выше. Истязалась она и члены семьи. Мы были уже опытными, так как знали о проведении массовых экспериментов на людях: из них делали средствами "накачек" контактёров, калечили неугодных, убирали "неуправляемых"…
Я отошёл от двери и стал оценивать ситуацию. Вдруг дверь открылась. Ещё раньше я внутренне готовился к любой ситуации, но… передо мной стоял мужчина в милицейской форме. В нерешительности я терял важные секунды. Милиционер прошмыгнул в коридор с видом нагадившей кошки. На долю секунды я встретил его глаза. В них не было даже того, что можно прочитать во взгляде пойманного вора. Там была злобная тревога.
Я машинально протянул руку и позвонил в захлопнувшуюся за вышедшим мутантом дверь. Там было тихо. Секунды вытягивались, как в замедленной съёмке. И вдруг всё рванулось в динамике. Недоумение исчезло. Я метнулся к лифту. Скорее. Уйдёт.

На дворике возле входа в дом было освещено. Я посмотрел на спокойное лицо дежурной в подъезде и поднял голову вверх, чтобы убедиться, что свет в квартире на девятом этаже по-прежнему отсутствует. С лоджии восьмого этажа на меня смотрела Татьяна.

- Никто не выходил? - спросил я её.

Она отрицательно покачала головой.

Я опустил голову и увидел выходящего из дома "знакомого". В руке у него был полиэтиленовый пакет. Должен сказать, что подобная ситуация произошла несколькими днями позже в районе метро "Владыкино", и там тоже милиционер был с пакетом. Обыденность, так сказать. Этакий домашний милый служитель правопорядка выходит из чужой квартиры с чувством "спокойно отравленных детей". Где-то в глубине души застряли у них смесь страха и свободы безнаказанного насилия. Жаль их. Мерзостный психический дискомфорт стал их уделом.
И у этого мутанта нервы сдали. Он ринулся в кусты, так как мной был загорожен выход к тротуару. Я метнулся за ним в тёмный кустарник и ориентировался на слух. В теле чувствовалась упругость, несмотря на нескончаемые истязания летучими ядами и СВЧ.
Вновь время вытянулось в секунды. Оценивая ситуацию и ориентируясь в темноте, я успел осмыслить и значимость, и юмор этой погони. Даже в комедиях не додумались до такого, когда президент Международной ассоциации учёных и интеллигенции гоняется за служителем правопорядка во имя законности. "Хороший сюжет", - со смехом подумал я, представив себя с развевающейся бородой, скачущим через возникающие препятствия за человеком, к которому нет в душе злобы.
Я и раньше замечал, что даже в худшем случае испытывал к мутантам чувство жалости и смесь презрения с брезгливостью, когда они истязали детей, беременных женщин, беззащитные семьи. Но бой дать им мы обязаны ради жизни, которую они день ото дня превращали во всенародный кошмар дефицита продуктов питания, здоровья, в кошмар нервных всеобщих потрясений и той нескончаемой тревоги в глазах почти каждого встречного.
Признаться, особого желания изловить эту примитивную сволочь у меня не было. Было чувство долга. Если в его глазах я увидел тупую тревогу за свою шкуру, что очень отличает смутировавших особей рода человеческого, то в глазах организаторов банды мутантов ещё светилась чванливая уверенность. С этой мразью приходится бороться силой духа, а не скачками по пересечённой местности.
Впрочем, не будем к ним строгими. Любят же они кого-нибудь? Ну, например, своих детей. Только не спутайте. Когда мутант говорит о любви к детям, то он имеет в виду только своих, а другие - это ширма, за которую он прячет своё, когда при этом широко разводит руками. Да и "истина" у них кое-какая есть…
Этот же мой "оппонент" устанавливал истину шныряньем в кустах. Он мелькнул за прогуливавшую домашнюю собачку молодую пару. Во мне сказалась та деликатность, которая заставила Деточкина в кинофильме "Берегись автомобиля" сбавить скорость при виде детей. Здесь не было детей, но на моём пути встало домашнее животное, - несомненно, более чистое, чем скачущий служитель порядка.

Жизнь - это не кинофильм, и мутант бесцеремонно протопал над изумившимся животным. Секунды были потеряны.
Хлопнула дверца машины, и "жигулёнок", с багажником на крыше исчез в ночной тени деревьев.

"Всё верно, - подумал я, - в одиночку они не рискнут".

Я вспомнил, как медленно проезжал мимо меня этот "жигулёнок", когда я готовил из телефона-автомата "операцию". Стало понятным, кто известил и вспугнул затаившегося в квартире уголовника из спецслужб. Иначе он продолжал бы отсиживаться в квартире, как это было неоднократно в подобных случаях. Попробуй, взломай чужую дверь! Хозяйку я предупреждал как официальное лицо, а Татьяна неоднократно разговаривала с хозяином. Видно, "магия" спецслужб действовала неотразимо, особенно когда она выражалась в деньгах.

- Как дела, Василий? - спросил меня на следующий день руководитель космическими полётами "Буран", лётчик-космонавт Игорь Петрович Волк.

- Дожили, Игорь! Президент Международной Ассоциации учёных и интеллигенции гоняется за служителем закона по кустам и газонам. А на газоне, между прочим, табличка: "По газонам не ходить! Штраф".

- Всё верно, Вась. На табличке написано "Не ходить", а вы, насколько я догадался, соревновались в беге по пересечённой местности.

Игорь включил машину. Ему не надо было объяснять детально. Ситуацию в стране он знал более полно, будучи доверенным лицом Б.Н.Ельцина. Я помню, как в Министерстве обороны на вопрос, не случается ли подобное с ним, он кратко ответил:

- Отвинтили тут у меня гайки на колёсах, - и внушительно добавил: - Но я принял меры.

Сейчас мы ехали по солнечной Москве. Было трудно представить, что кто-то способен издеваться над детьми и женщинами, издеваться тупо и бессмысленно.

- Игорь, зачем он вырядился в милицейскую форму на преступное дело? Вся эта сеть мутантов вместе с главарями отлично знает, что мне уже давно известно, чьих это рук "мастерство", - спросил я, словно Игорю уже известно, о чём идёт речь.

- Сколько у тебя свидетелей? - спросил он, поворачивая "Волгу" в переулок.

- Трое.

- Ну, а у него их будет тридцать. Ты даже не представляешь размах беззакония и уровень заполнения ключевых мест теми, кого ты называешь мутантами, - просто ответил Игорь и остановил машину в тени деревьев. - Так, что думай, президент, и ищи более существенное решение, чем вводить в дрожь убегающих исполнителей.

- Уровень мутантов, возглавляющих преступление, для меня нелёгок. Здесь я рассчитываю только на тех, кто понимает безумие этих неполноценных людей, засевших в ключевых точках государственных служб, - без энтузиазма ответил я Игорю.

- А ещё проще, - продолжал я, - передай Борису Николаевичу вот это официальное постановление Совета. Я должен быть твёрдо уверен, что президент России знает о зверствах и экспериментировании на людях, прежде чем начать новую эмиграцию лучших людей из России. Иначе неполноценное тупьё вновь уничтожит цвет России в угоду патологической и тупой шайке, мнящей себя вершителями науки и политики.

- Сегодня же передам во время игры на корте, - Игорь спрятал материалы. - Готовится бойня, Василий, и я предлагаю тебе с Татьяной вылететь в Австралию.

Я посмотрел на него с сарказмом.

- Вылет оформим по своему каналу, - ответил он, не поворачивая
головы.

- Тогда я порадую тебя. Ты избран Координационным советом Почётным доктором - и за космические полёты "Буран", и за душевную службу Отечеству, и за понимание, что космонавтику нужно менять качественно.

- Спасибо, - Игорь повернулся с добродушной улыбкой.

- Я ещё не знаю степень осведомлённости Ельцина о геноциде, совершаемом в стране, и его причастности к этому.

- Есть сведения, что Ельцин выступил в Ленинградской печати по поводу применения ранее к нему спецслужбами летучих ядов, - вставила Татьяна, сидевшая на заднем сидении.

- Тем более, всё может предстать в совершенно ином свете, если Ельцин осведомлён, но опёрся на мутантов. Ну, материалы по геноциду передай вместе с обвинительным актом, - протянул я пакет Игорю. - В таком комплекте отношение президента России к распоясавшейся шайке определится более чётко, особенно тогда, когда станет окончательно понятно, кто враг и причина невзгод своих же собственных детей и внуков. Поэтому относительно вылета в Австралию мы подумаем, а пока я предлагаю тебе возглавить секцию Космонавтики на Международном форуме "Дом Земли третьего тысячелетия", который намечен на 26 сентября в Алма-Ате.

- С удовольствием, если успею вернуться из трансконтинентального перелёта, совершаемого с миссией доброй воли нашим аэроклубом на самолётах ЯК-18Т.

- Не боишься, что мутанты в дополнение к гайкам на машине открутят тебе что-нибудь на самолёте? - невесело пошутил я.

- Всё предусмотрено. Да и сяду я в самолёт уже на границе. Я не хуже тебя, Василий, знаю, с кем имею дело, и что вопрос "быть или не быть России" сводится к вопросу о том, кто возьмёт верх: люди с чистой совестью или уголовники.
-
- А как ты сам считаешь?
-
- Идёт борьба. Она зримая и незримая. Люди раскололись. Но благородные и честные люди, наверное проиграют.
-
- По своей честности?
-
- Именно, по честности. Кто станет мараться?
-
- Да. Сама борьба уже несёт отрицание. Однако я не согласен.
- Почему?
-
- Слово "борьба" - чисто интеллектуальный ориентир. В этой категории бороться - значит, отрицать. Идёт становление государства. Отрицание уже прошло. Настал момент согласования.
-
- Это для порядочных людей.
-
- А для непорядочных?
-
- Начался делёж.
-
- Советского? То есть ничейного?
-
- Как ничейного? Люди трудились и создавали.
-
- Ты хочешь сказать, что теперь время для грабежа, так как хозяин не определён?
-
- Да. Хозяином был народ. Теперь "народ" не юридическое лицо.
-
- То есть никто.
-
- Да. Это и есть время "сделать честные глаза" для…
-
- Шкурников.
-
- Называй их как хочешь. Это государству не поможет.
-
- Поможет. Процесс грабежа рано или поздно закончится.
-
- Давай назовём пока это мягко: "перераспределение".
-
- Хорошее название. Оно годится на случай, если материальные достояния народа попадут в руки достойным.
-
- Это кто такие?
-
- Ты оказался на стороне Ельцина. Почему?
-
- Советская система пришла к кризису.
-
- Я тоже удовлетворённо ждал, когда эта система наращивающихся пороков лопнет. Таких много. Таланты были угнетены блатными. Представим, что теперь таланты получат шанс реализовать свой дар. Им и карты в руки.
-
- Талант обязан приумножать достояния своего народа.
-
- Это и будет критерием. Если народ падёт, то победили шкурники. Если завтра же и день ото дня народ начнёт процветать в духе…
-
- Материально.
-
- Нет в духе, в подъёме оптимизма. И сейчас никто не умирает с голоду. Ельцин, кажется, считает себя избранником народа?
-
- Да. По голосованию.
-
- Вот и посмотрим. Какой народ его избрал?
-
- Как это понимать?
-
- Очень просто. Если революционеры пришли к власти, то несмотря на голод и нищету, народ был в оптимистическом подъёме. Ликовали. Валились с ног от усталости и недоедания, но были в душевном комфорте. Только так разрушенная страна совершила неимоверный скачок. Представь себе падший духом народ.
-
- Согласен. Но радости в народе что-то не вижу.
-
- Вот я и спросил, кто избрал Ельцина? Какой народ? Какое его число? Какие слои населения?
-
- Почему?
-
- Есть созидатели. Есть кормильцы. Есть хлеборобы. Есть рабочие. Но есть дармоеды. Есть непроизводительные слои общества. В их руках средства массовой информации. Шансы не на равных.
-
- Крепко ты подходишь.
-
- Зри в корень, Игорь. Бузотеры сразу же стали прорываться к средствам массовой информации. Я свидетель тому. Они начинали с нелегальных газетёнок. И вдруг такой шанс - завладеть средствами печати, радио, телевидения. Кто драл горло о несправедливости? Землепашец? Рабочий завода? Тот, кто производил средства к существованию и кормил всех этих нахлебников? Кто бы услышал труженика!? Поэтому будем пока считать, что идёт "перераспределение". Только вопрос: среди кого? Среди тех, кто и до того был нахлебником? Поэтому я собираюсь вывести Совет ассоциации из России в Литву. Или распределю его по странам мира за пределами России.
-
- Почему?
-
- Они были дармоедами и горлопанами, а теперь они власть. Они будут поощрять в печати и по телевидению погромы, насилие.
-
- Есть Конституция.
-
- В СССР тоже была Конституция. Если её прочитать, то это сказочная страна. А на деле…
-
- Думаю, что уроки будем учитывать.
-
- Вот и учли так, что я, не получив обвинения, без следствия, без суда, уничтожаюсь "демократической" властью. Не перераспределение идет, а разгульный грабёж народа. Вот это мне и нужно узнать. Так что привет мой Борису Николаевичу.
-
- Передам.

Этот диалог я описал как характеристический. Разговор шел с тем, кто был в первых рядах становления демократии. Честнейший человек. Долго ли он там продержится? Он из тех, для кого личные выгоды стоят далеко не на первом месте. У него сейчас шансов на "перераспределение" больше, чем у кого бы то ни было. Если он и такие же окажутся в руководстве, то грабёж можно назвать перераспределением. Будет подъём. Народ не слепой. Прямого хода в средства массовой информации он не имеет. Но народ государства - это прежде всего производители. Производитель всегда молчаливо чувствителен. Будет грабёж - будет снижение продуктивности. Будет грабёж - та же самая работа будет не в радость. А работать надо…

- Какая ещё помощь нужна России!? - возбуждённо и с сильным акцентом воскликнул консул по политике посольства Италии в Москве, когда, находясь с приглашением на Форум у доктора Пиранджино, консула по научным делам, я объяснил, что такое многополярность и система "Талгар", обозначенные в программе Форума.

- У вас своя нефть, свой уголь, газ, железо и редкоземельные металлы. У вас свои леса и плодородные земли, - продолжал консул. - У вас полно талантов с огромным банком идей.

- Это не банк идей, а технологии. Многополярные приборы были сконструированы во всей палитре, необходимой для создания условий жизни, - перебил его я с целью подчеркнуть инструментальные задачи и значимость Форума.

- Я вам верю, - ответил консул, просматривая научные протоколы. - Это грандиозно! И тем более не постижимо уму то злодеяние, которое вершится вашим руководством.

Нам нечем было ответить за тот позор, который наращивает кучка бандитов и чванливых учёных, закопавшихся в своих одряхлевших мозгах. Отходя от оплешивевшей идеи о ядерном превосходстве, они ухватились за новую возможность воздействия на людей помимо их желания. Выборочное поражение. На кого оно рассчитано? На войну? К войне эти средства не пригодны. Следовательно, и недалёкому умом будет ясно, что объявлено уничтожение своего народа.
Забыт опыт Чернобыля. Вновь келейно решается вопрос здоровья каждого из нас и жизнь наших детей.

- Вы проводите Форум гласно, а говорите, что темы исследуются секретно, - сказал доктор Пираджино и показал на направления по многополярным технологиям, указанным в программе Форума. - Могут ли возникнуть осложнения?

- У него тоже были сложности, - я указал на большой портрет А.Д.Сахарова, который висел по правую руку от Пиранджино.

Татьяна Николаевна напряглась. Она знала, что мне поступили из Таллинна сведения об убийстве академика А.Д.Сахарова медленной и незаметной силой летучих ядов, вирусов и СВЧ. Однако я ждал подтверждения и уточнения записей, сделанных на видеокассете с его интервью о насильственных методах спецслужб.

- Понимаю, - сказал Пиранджино. - Вы стараетесь не допустить второго Чернобыля.

- Второй Чернобыль уже идёт для многих, о чём они и не подозревают, считая, что контактируют с внеземными цивилизациями, - скорее для себя сказал я, так как не имел настроения рассказывать о мерзостях учёных, экспериментирующих на мирных жителях руками спецслужб. В глубине души было совестно за этих соотечественников, превратившихся в мутантов. В голове прорезались слова песни, музыку которой я написал давно, а текст формировался сейчас. Он стучал в висках душевной болью за умных и полоумных, за духовных и бездуховных, за всех, кто сварил кашу позора нации. Теперь в лихорадке все тычут друг в друга пальцем, не видя остекленелыми глазами и умом, что победителей в этом безумии не будет.

О, Земля, прости страдания мои.
В них чванливость и беспомощность людей.
Накорми их, вразуми и сохрани.
Дай расправить плечи мне сильней.

О, Вселенная, прости меня за них.
Отпусти грехи им за меня.
Беспощадных, злобных и пустых
Упаси от кары и огня.

О, истоки мудрости веков,
Вырвите из рук мутантов меч!
Образумьте этих пауков,
Чтоб детей для жизни уберечь.

О, Вселенная, прости меня, прости…

- Ты что-то сказал? - спросила на улице Татьяна. Видно, я произнёс последнюю фразу песни вслух.

- Когда ты ходила в Комитет по организации государственного переворота, уменьшились ли дозы летучих ядов? - спросил я её вместо ответа.

- Осталось всё как было. Как ты думаешь действовать на предложение Игоря? - спросила Татьяна, и в её голосе прозвучало желание уехать, сбежать от этой оборзевшей шайки. Однако в интонациях голоса слышался не страх, а презрение.

- Я думаю, что переворот совершить особых проблем нет. Тем более что руководство КГБ и его шеф Крючков представляет часть основного костяка мутантов. Однако у власти они не продержатся и неделю. Меня интересует другое: какие фамилии тебе были названы по линии экспериментирования с новыми видами энергии? Эшелон прикрытия вида Анатолия Акимова и Александра Ивановича Суптели отбрось, - я повернул тему в сторону мучающего меня вопроса: где засели те, чьей волей вершится геноцид?

- Я бы выбрала Бакланова, Велихова, и ещё прозвучала фамилия Вольского, - задумалась Татьяна.

- Особо обратите внимание на эти личности. Их фамилии проходит рядом с Андроповым и Горбачёвым. Андропов с Чебриковым - зачинатели зверств от КГБ. Нужно выявить сегодняшних. На прежних у меня есть списки из секретных отделов. От науки были и теперь должны быть "духовные" вдохновители, то есть зачинатели зверств от науки. Те, кто обосновал антигуманные методы и разработал средства, должны стать для человечества на особом счету.

* * *

- Извините, что обеспокоили Вас, - сказал Сергей, предлагая мне сесть. - У нас некоторые сложности. Скорее, это по этической части. Почти все в службах, которые Вы называете СС, кадровики. В иных силовых структурах тоже кадровики. Они давали присягу…
-
- Кому?
-
- Народу, государству.
-
- Вот видите, вопрос исчерпывается быстро и просто.
-
- Это Вам так кажется, - сказал новичок, но тоже видно, что из каких-то служб. - Всё значительно сложнее. Ельцин тоже из коммунистов.
-
- С таких позиций вы действительно никогда не разберетесь. Смотрите по свойствам, по качествам, по делам. При чём здесь профессия или партийная принадлежность?
-
- Привычки. Нас воспитали служить народу, а следовательно, беспрекословно подчиняться руководству.
-
- Что же теперь?
-
- Всё перемешалось. Идёт борьба и в руководстве, и в "органах".
-
- Свои обязанности мы вынуждены исполнять, но как? - вмешался Дима.
-
- Да. Преступность не только уменьшится, но и будет расти до таких размахов, что вы будете потрясены, - подтвердил я.
-
- Почему расти?
-
- Это заложено в самом стиле государственности нового образца.
-
- Как вы это определяете? - вновь вмешался новичок.
-
- Это несложно. В математике, например, изначально даётся система аксиом. Всё затем будет следствием этой системы в её развёртывании. Не будет даже вариантов. В социальном теле также заложена аксиоматика.
-
- Это что-то новое.
-
- Нужно уметь наблюдать. Вы заметили, что люди придерживаются не юридических законов, а чего-то иного, более важного?
-
- На все жизненные ситуации закон не напишешь.
-
- Я думаю, и юридические законы никто, кроме вас, судей, адвокатов, прокуроров, не читает. Даже поверхностных знаний о законах нет у подавляющего количества населения. Вот и получается конфликт.
-
- Пробовали ввести изучение законодательства.
-
- Во-первых, из этого ничего не получится, а во-вторых, это вредоносная затея.
-
- Почему? - удивился новичок.
-
- Кому вы давали присягу? Народу. Насилие над духом народа будет противоречить вашей присяге. Я не случайно сказал, что народ не знает юридических законов. Тогда по каким законам он живёт? Другое дело, что никто не изучает эти законы.
-
- Интересно, - сказал Николай. - Получилось, что существуют объявленные и необъявленные законы.
-
- Конституций тоже две. Но вернемся к народу. Выходит, что юридические законы должны соответствовать тем незримым законам, по которым рожают детей, любят, пашут землю, помогают друг другу, выносят невзгоды, проявляют благородство, ощущают Родину, испытывают дух патриотизма… Без такого соответствия народ попадет под гнёт составителей законов, - а их незначительная кучка, не способная себе вырастить хлеб. Государство начнёт болеть. Виной этой болезни окажется незначительное число людей. Они, конечно, мнят, что стараются для народа.
-
- Теперь вводятся народные референдумы, - сказал Николай.
-
- Не смеши меня, Николай. Разве ты сам выявил, осмыслил те законы, которыми незримо живёт народ? Кто из пашущих землю и рожающих детей это будет исследовать? Все эти референдумы - очередная ширма. Но вернемся к конфликту. Представим, что Конституция и законы соответствуют незримым Конституции и законам. Будет недовольство в народе?
-
- Нет.
-
- Будет нарастать преступность?
-
- Нет. Люди же будут просто жить, как и жили.
-
- Я не согласен, - возразил новичок. Остальные из вновь пришедших молча слушали. - А как относительно преступников?

Первый раз за всё время мы встретились на квартире. Я был убеждён, что нас не подслушивают и не "пасут". Комната была плотно заставлена стульями. Несколько человек стояли: не хватило мест. Видно было, что все они из тех профессий, о которых говорят "специальные службы".
-
- Кто из людей, прежде чем совершить преступление, изучает законы? - спросил я встречно.

Присутствующие засмеялись.
-
- Буду считать ваш смех ответом. Тогда на какой базе понимания рождаются преступления?
-
- Извращение законов.
-
- Каких? Юридических законов, которые преступник не изучал, или законов жизни народа, о которых не ведают законники?
-
- Скорее, извращение законов жизни людей.
-
- Для примера я взял аксиомы математики. Следовательно, в аксиомах народных законов есть "прокол". Математик никогда не придёт к противоречию. Где этот "прокол"?
-
- Для нас это сложно.
-
- Проще, значительно проще, чем изучать высосанные из пальца законы.
-
- Нелестно Вы о законах…
-
- Напротив. Давайте представим, что законы соответствуют тем, по которым каждый из вас рос, общался с друзьями, любил, имел цели. Трудно было бы изучать такие законы, если бы они стали юридическими? Я думаю, что вы на занятия ходили бы с восторгом. Не было бы противоречия вашего естества и осмысления его.
-
- Вы говорите идеально…Такое нельзя представить.
-
- Тогда я пошел. Что мне делать там, где уже догмы? Насколько я понял, вы пригласили меня, чтобы помочь вам разобраться?
-
- Это так, Василий Васильевич. Продолжайте, - сказал Сергей.
-
- Вы заметили, что я не усложняю, а иду наипростейшим путем? Попробуйте и вы следовать своей простоте. Это значительно проще: вы были детьми, радовались, дружили, имели друзей, жили в обществе. Что проще того, что уже свершилось так, что у вас были радости? С этого наблюдения и начнём. Скажите: преступник тот, кто сеет хлеб? Может в своих условиях существования он стать преступником?
-
- Если не отклонится от условий.
-
- Я сказал - "в своих условиях существования".
-
- Нет. Негде ему стать преступником.
-
- Теперь будем говорить о пасущих стада коров, или выращивающих овец.
-
- То же самое.
-
- Теперь будем говорить о людях, пекущих хлеб и изготавливающих одежду.
-
- Это понятно.
-
- Теперь будем говорить о стоящих у доменных печей и станков.
-
- Можно догадаться, куда вы клоните.
-
- Прекрасно. Тогда обобщим. Созидатели лишены шанса стать злодеями. Они обречены делать только добро. Я люблю говорить, что единственное "зло", которое может совершить кормилец - это не накормить дармоеда, но и этим он сделает добро.
-
- Можно догадаться, куда вы направляете наше размышление, - сказал Сергей.
-
- Нет, ещё рано. Есть ещё три важных момента, которые необходимо очень чётко осмыслить. Первое: без созидателей, то есть без производящих, даже если это рожающая женщина, а не хлебороб, не только государство рухнет, но и погибнет весь народ. Почему? Потому что вторая часть населения сидит на плечах производителей. Кто эта "вторая часть"? Сюда входят все иные, и преступники тоже.
-
- Кто эти "иные"?
-
- Политики, правоохранительные органы, защитные структуры, учителя, учёные, врачи, юристы и даже органы снабжения.
-
- Трудно с этим согласиться. Разве они ничего не делают?
-
- Это другой вопрос. Поэтому относительно их необходимо понять второе: они оправдывают себя только тогда, когда улучшают продуктивность кормильцев и рожающих. Они обречены на служение. Это в их же личных интересах. Теперь вернемся к вашей клятве. Кому вы её давали? Дармоедам, служащим, созидателям, или преступникам?
-
- По поводу дармоедов и преступников понятно. А вот с остальными...
-
- Тоже не сложно. Политики оправдывают себя лишь тогда, когда улучшат условия созидателям так, что на радостях те произведут избыток и для них. Согласитесь, что производитель всегда себя накормит. Теперь речь идет об избытке. На этот избыток нацелились "все остальные" и преступники тоже. Осмыслят они это?
- Конечно, нет. Для нас это оказалось неожиданным.
-
- Смотрите ещё проще. Представьте, что избыток будет уменьшаться.
-
- Если до того развилось общество потребителей, - сказал Николай, - то появится дефицит средств к существованию.
-
- Отлично. Дальше.
-
- Так как никто не осознаёт того, что Вы говорите, то будет…расти преступность.
-
- А я вам что говорил? Видите, я не ставлю себя в назидатели, моралисты или пророки. Я научил себя на вещи смотреть просто. Кто из слоя "потребителей" откажется от своих прав потреблять?
-
- Начнётся буза, - добавил Дима.
-
- Кто будет бузить? Созидатель? Он имеет право лишь молчать или стонать. Теперь представьте себе невероятное: производители возмутились гнету нахлебников. Что они могут при образовавшемся дефиците?
-
- Уточните, пожалуйста.
-
- Хорошо. Возможна ли "буза", когда потребители избытка обеспечены без ущемления?
-
- Нет. Некому бузить.
-
- Возможно ли возмущение кормильцев, когда их незримые законы никто не нарушает?
-
- Нет.
-
- Откуда может прийти нарушение величины избытка, которое обеспечивало потребителей?
-
- Со стороны стихий природы…
-
- И со стороны дармоедов, - закончил я.
-
- Потребителей…
-
- Нет, теперь они стали дармоедами. Они были потребителями до тех пор, пока соответствовали приросту того самого избытка. Итак, политики, правоохранительные органы, медики, учителя, учёные, средства массовой информации отныне переходят в статус дармоедов.
-
- Круто.
-
- Вернемся к "злодеяниям". Третье: если кормильцы обречены творить только добро, то откуда выйдут преступники?
-
- Понятно.
-
- Итак, среда преступлений находится только в обществе потребителей. В это простейшее, но неизбежное для жизни условие нужно добавить вопрос: в чьих руках власть, сила, средства массовой информации, искусство, привилегии и распределение привилегий? Как понимаете, кормильцам привилегии не нужны. Им или дают возможность кормить других, или нет. Опять мы вернулись к перераспределению избытка. Только здесь могут быть темы, что кто-то "награбил", то есть взял больше, чем другой дармоед. Теперь пора вернуться к моменту дефицита. Итак, бывшие профессии, которые способствовали кормильцам, сразу показали на себя пальцем. Профессий много, но они сразу объединятся под одну крышу дармоедов. Государство начнёт гнить.
-
- Поясните.
-
- Нехватка не всколыхнет самокритичность ни у врачей, ни у учителей, ни у учёных, ни у служителей средств массовой информации, ни в правоохранительных органах и тем более у политиков. Что они будут делать?
-
- Требовать.
-
- У кого?
-
- У правительства.
-
- Видите, какой примитив даже у учителей. Они что, не могут сообразить, что правительство не способно вырастить и вагон картошки собственным трудом? У кого нужно отнять под эти "требования"?
-
- У производителя.
-
- Итак, требованием от правительства дармоеды натравливают его на тех, кто их же кормит. В это же время они мнят о себе, что являются носителями культуры. Чему обучат они ваших детей? Паразитированию?
-
- Логично. Если правительство начнёт угнетать производителей, то дефицит усилится и преступности рано или поздно не избежать.
-
- Вот мы и добрались до преступности и правоохранительных органов. До момента соответствия непроизводительных профессий улучшению самочувствия у кормильцев преступники - это отщепенцы. Их немного. Их легко "выудить".
-
- Почему?
-
- А где у них будет база поддержки, если моральные и незримые законы каждого человека поставлены на созидание? Поэтому я и назвал их отщепенцами. Правоохранителям тогда и благородно, и легко. Их профессия превратится в искусство. Но вот началась "буза". Кто теперь преступники?
-
- Все, кроме производителей, - жестко сказал Сергей.
-
- Сложно это понять?
-
- Непривычно, - выдохнул Дима.
-
- Так, как я вам разложил, должен думать каждый руководитель, и политики, в первую очередь. До момента "бузы" правоохранители и силовые структуры давали клятву созидательному процессу двух слоев: производящим и способствующим этому. С момента дефицита - кому они служат? Если правительству, то соучаствуют в преступлении. Какая разница, где быть преступником? В слове "преступник" нет понятия "хороший преступник" и "плохой преступник".
-
- Но правительство избирает народ.
-
- Очень хорошая вставка. Какой народ? Из какого слоя? В чьих руках средства массовой информации и что они сами из себя представляют? В чьих руках законы избирательства? Что, хлебороб сочиняет избирательские права? Учитесь практической психологии.
-
- Есть представительство от разных слоёв населения.
-
- Я же сказал, учитесь психологии и будьте наблюдательны. Вы когда-нибудь работали в поле, или на заводе у станка, или в шахте, или у мартена, а может быть, вы рожали детей? У созидателей психика доверия. Поэтому, кстати, их обмануть легче, чем нахлебника. "Блаженны кроткие духом". О каких представителях речь!?
-
- Получается замкнутый круг. Те, кто создал дефицит, если исключить природную стихию, те и могут выйти из кризиса.
-
- Да. Кормилец как не создаёт дефицита, так и не знает морали дармоедов. При всём желании он не имеет понятий о том, как можно реорганизовать общество нахлебников. Он не знает таких свойств существования, как потребительство. Заболевшее тело общества может оздоровиться только внутри источника болезней. Не избирал поэтому никто из созидателей президента России. Было доверие, но это всего лишь аванс, а не факт. Не выдвигал никто из созидателей представителей средств массовой информации. Созидатели поставлены перед фактом самовыдвижения нахлебников. Не назначал никто из созидателей вас. Правоохранительные органы тоже живут на авансе доверия. Искусство тоже переоценило свою самостоятельность.
-
- Это понять можно, - задумчиво сказал Николай. - Но получается, что это тема морали и нравственности.
-
- В какой среде? Нужна эта тема производителям?
-
- Нет.
-
- Кто тогда будет осмыслять и осознавать в загнивающем теле?
-
- Правительство, наверное, - сказал кто-то из сидящих в углу.
-
- Поставьте себя на место правителя, с учётом, что вы не мутант…
-
- Что это такое - "мутант"?
-
- Мутантами я называю тех из слоя нахлебников, кто вредит созиданию. Нет дефицита - нет мутантов. Тело государства при этом не перекошено. "Буза" - это симптом. Есть "буза" - есть мутанты. Но нахлебники делятся на две категории. Одни способны иметь совесть, а другие нет. "Совесть" - это русское слово, говорящее о том, что вместе с "вестью" идет сигнал о нарушении жизненности. Нет нарушений - совесть не сигналит. С появлением факта несозидательного поступка включается сигнал. Этот сигнал и принадлежит тем неписаным законам общественного тела. У любого человека есть это наследие своего народа, кроме мутантов.
-
- Что есть у мутантов?
-
- Слова и убедительные обоснования.
-
- Как тогда различать?
-
- Возьмем, к примеру, требования учителей или врачей: у них не было совести. У кого они требовали отнять?
-
- Но они не могут сами сеять хлеб!
-
- Кто им мешает? Приведу пример их коллег из Литвы. Литва оказалась в худшем положении, чем Россия. Не было своих дармовых природных богатств, не было полного комплекса на производство, но у интеллигенции была совесть. В созидательный процесс включились все, даже студенты. Преподаватели разрешили свободное посещение занятий. Как муравьи, все кинулись выращивать и производить, организовывать и приумножать. В это же время российская интеллигенция "бузила". Понятно, что такое совесть? Совесть не афишируется, она есть дух жизни. Совести не обучить. У мутантов совесть вырождена напрочь. В слое нахлебников две категории. На мутантов рассчитывать в оздоровлении не приходится. Напротив, они будут наращивать болезнь. Учтите, делают они это, искренне веря в созидательность своих профессий и дел.
-
- Как их различать?
-
- По фактам. Бывает, что я называю их шкурниками.
-
- То есть "своя рубашка ближе к телу"?
-
- И это тоже… Надежда на оздоровление социального тела падает только на ту часть, которая не относится к мутантам. Их семь групп.
-
- Какие?
-
- Политики, учёные, органы правоохранения и защитных структур, деятели средств массовой информации, сектор образования, сектор здравоохранения, сектор искусств. Теперь добавились восьмые - бизнесмены.

Все дружно рассмеялись.
-
- Напрасно смеётесь. Ваш смех говорит о недоверии к ним. Наверное, в каждом видите шкурника. Напрасно. Во- первых, это социальный факт. Во-вторых, вы, наверное, не были в Азии. Торговать - это искусство, когда в торговле нет случайных людей. Организовать торговлю - это тоже искусство. Организовать производства - ещё ближе к созиданию. С таких позиций эти люди относятся к прослойке между созидателем и потребителем. Они меньше всего склонны к разрушению. Вы смейтесь, когда я говорю о политиках, о средствах массовой информации, о правоохранительных органах. Здесь основной очаг патологии.
-
- Тут не до смеха, Василий Васильевич.
-
- Отчего же? Ведь я говорю не о мутантах. Ну, вляпались. С кем не бывает. Пора саркастически посмеяться над собой и за дело с чувством совести. Кормильцы покорны и молчаливы, но природа сущности человека вам не простит.
-
- С моральных позиций всё понятно, - сказал Сергей. - Но мы стоим перед фактом…
-
- Роста преступности? А чем вы её собрались искоренять? Силой? Мутанты вас объедут. Нужно, чтобы земля горела у них под ногами. Не будет почвы, где они спрячутся. Вы, наверно, изучали историю в школе, но не осознали, что государство Российское не выжило бы, если бы полагалось на силу "органов". Лишь вера в созидательность руководства, культура созидательных настроений, вера в защитные и правовые порядки подняли оптимизм у кормильцев. Начался прирост избытка. Ленина, Сталина и Дзержинского ругают недалёкие люди. Они не видят свершившегося факта. Какой созидательный подъём принес Ельцин? Изначальную авансовую веру он приписал себе в заслугу. А факты против него. Какая заслуга у всевозможных депутатов? Грызня? Законы во вред производителю, высосанные из пальца? Смотрите трезво на факты. Факт роста преступности - это не только факт, но и симптом.
-
- В каком смысле?
-
- В том, что самохвалы усыпляют бдительность. Только с наращиванием процесса разрушения преступность будет расти. Однако не спутайте: под разрушением я имею в виду прежде всего торжество морали мутантов. Пресса превратилась в разносчика заразы. Искусство афиширует насилие. У них нет совести. У них талант разрушителей, но и силой вы их не возьмете…